Сообщение о витализм и его крах. Витализм это учение о

витализм биологический механицизм ханс

В истории химии витализм играл ведущую роль, отличая органические и неорганические вещества, следуя аристотелевскому различию между царством минералов и царствами животных и растений. Главной предпосылкой этих виталистических воззрений было владение органическими веществами, в отличие от неорганических, "жизненной силой". Из этого вытекало и было предсказано, что органические соединения не могут быть синтезированы из неорганических. Однако химия развивалась, и в 1828 году Фридрих Вёлер синтезировал мочевину из неорганических компонентов. Вёлер написал Берцелиусу письмо, в котором говорил, что он стал свидетелем "великой трагедии в науке -- убийства прекрасной гипотезы уродливым фактом". "Прекрасной гипотезой" был витализм; "уродливым фактом" -- пробирка с кристаллами мочевины.

Некоторые величайшие умы того времени продолжали исследовать витализм. Луи Пастер, вскоре после его знаменитого опровержения теории спонтанного самозарождения, совершил несколько экспериментов, которые, как он чувствовал, поддерживают теорию витальности. Согласно Бехтелю, Пастер "применил ферментацию к более общей программе, описывающей особенные реакции, которые протекают только в живых организмах. Они не применимы к витальным явлениям". В 1858 году Пастер показал, что ферментация происходит только в присутствии живых клеток и в отсутствие кислорода. Это привело его к описанию ферментации как "жизни без воздуха". Он не нашёл подтверждения утверждениям Берцелиуса, Либига, Траубе и других, что ферментация происходит под действием химических агентов или катализаторов внутри клеток, и заключил, что ферментация -- "витальное действие".

Витализм оказал влияние на некоторые отрасли биологии и психологии (теория морфогенетических полей в эмбриологии, гештальтпсихология). Сильной стороной витализма была критика механистических взглядов на биологическую причинность. Некоторые высказывания виталистов предвосхитили современные взгляды на генерацию и накопление информации в живых системах, на иерархию уровней организации. С утверждением (как в физических науках, так и в биологии) более широких, немеханистических взглядов на причинность и с развитием системного подхода витализм утратил влияние. Ряд феноменов, которые витализм считал специфически биологическими (способность регулировать нарушения целостности, самоусложнение пространственной организации, достижение одного конечного результата разными путями), рассматриваются в современном естествознании как типичные проявления самоорганизации любых достаточно сложных систем (как живых, так и неживых), а специфика живого не отрицается, но связывается с единством происхождения и развития жизни.

В России виталистические теории не получили большого распространения; отдельные попытки насаждения в науке виталистических идей (А. Данилевский, И.П. Бородин, теория "номогенеза" Л.С. Берга, "практический" витализм А. Гурвича) подвергались резкой критике. Трудами крупнейших русских естествоиспытателей-материалистов К. А. Тимирязева, И.М. Сеченова, И.И. Мечникова, И.П. Павлова, И.В. Мичурина, А.Н. Баха, В.Л. Комарова и др. витализму был нанесен сильный удар. Исследованиями процессов фотосинтеза у растений К.А. Тимирязев опроверг утверждение витализма о том, что жизненные процессы в организме не подчиняются закону сохранения и превращения энергии. Учение И.П. Павлова о ведущей роли центральной нервной системы в регуляции жизненных функций организма дает материалистическое решение проблемы организма как целого, разбивает реакционные вымыслы виталистов о невозможности материалистического объяснения психических явлений (Г. Бунге, В. Келлер, Ч. Шеррингтон), а также идеи "психовитализма" о наличии в каждой клетке особой "клеточной души" (А. Паули, Р. Франсе и др.). А.Н. Бах трудами по биохимии растений разоблачил виталистические идеи о творческой энергии "жизненной силы", преодолевающей якобы пассивность и инертность отдельных химических компонентов и формирующей их в живой организм.

Научная критика витализма с позиций диалектического материализма дана в трудах Энгельса и Ленина. Энгельс показал, что для объяснения качественного своеобразия явлений жизни нет никакой необходимости прибегать к помощи мистических сил. Жизнь, указывал он, есть способ существования белковых тел, существенным моментом которого является непрерывный обмен веществ как процесс самосовершающийся, направленный на самообновление живой системы. Живое возникло из неживого на определенной ступени развития природы; разрыва между органической и неорганической природой не существует. Современное материалистическое естествознание полностью подтверждает эти положения диалектического материализма.

Достижения материалистической биологии, химии, физики и др. наук ярко свидетельствуют о несостоятельности виталистических идей.

4. Витализм в истории химии

В истории химии витализм играл ведущую роль, отличая органические и неорганические вещества, следуя аристотелевскому различию между царством минералов и царствами животных и растений. Главной предпосылкой этих виталистических воззрений было владение органическими веществами, в отличие от неорганических, «жизненной силой». Из этого вытекало и было предсказано, что органические соединения не могут быть синтезированы из неорганических. Однако химия развивалась, и в 1828 году Фридрих Вёлер синтезировал мочевину из неорганических компонентов. Вёлер написал Берцелиусу письмо, в котором говорил, что он стал свидетелем «великой трагедии в науке убийства прекрасной гипотезы уродливым фактом». «Прекрасной гипотезой» был витализм; «уродливым фактом» пробирка с кристаллами мочевины.

Согласно общепринятым взглядам на прогресс химической науки, последовавшие за этим открытия отвергли «витальную силу», по мере того, как все большее количество жизненных процессов стало возможным объяснить химическими или физическими явлениями. Тем не менее, не считается, что витализм умер именно в тот момент, когда Вёлер синтезировал мочевину. «Миф о Вёлере», как он был назван историком науки Питером Дж. Рамбергом, зародился в научно-популярной книге об истории химии, опубликованной в 1931 году, которая «игнорируя все претензии на историческую точность, превратила Вёлера в рыцаря, который совершал попытку за попыткой синтезировать природное вещество, которая опровергла бы витализм и сдернула покров невежества, до тех пор, пока „в один день не свершилось чудо“».

Основной антимеханический тезис в химии телеологичность процессов, уже не объясняемых механически на уровне клетки.

Некоторые величайшие умы того времени продолжали исследовать витализм. Луи Пастер, вскоре после его знаменитого опровержения теории спонтанного самозарождения, совершил несколько экспериментов, которые, как он чувствовал, поддерживают теорию витальности. Согласно Бехтелю, Пастер «применил ферментацию к более общей программе, описывающей особенные реакции, которые протекают только в живых организмах. Они не применимы к витальным явлениям.» В 1858 году Пастер показал, что ферментация происходит только в присутствии живых клеток и в отсутствие кислорода. Это привело его к описанию ферментации как «жизни без воздуха». Он не нашёл подтверждения утверждениям Берцелиуса, Либига, Траубе и других, что ферментация происходит под действием химических агентов или катализаторов внутри клеток, и заключил, что ферментация «витальное действие».

Оригинальную системную биохимическую концепцию жизни разрабатывал в 1871-1911 гг. Эдмунд Монтгомери.

Литература

О душе. Аристотель Rem. данная книга приводится не как уважение к классику, а как самый необходимый текст для понимания сути.
O duszy. Aristoteles Prelozyl, wstepem i skrowidzem opatrzyl Pawel Siwek. // PWN, Warszawa 1972
Витализм. Его история и система. Г. Дриш 1915 // репринт 2007 URSS
Stuart R. Hameroff Ultimate Computing. Biomolecular Consciousness and NanoTechnology.
Новая наука о жизни. Р. Шелдрейк. //«Рипол классик» М2005
Guenter Albrecht-Buehler Cell Intelligence.
Валентин Томберг. Старшие арканы Таро. СПб. «Алетейя», 2000 Словарь Томберга

Species plantarum

Витализм

Витали́зм (от лат. vitalis - «жизненный») - учение о наличии в живых организмах нематериальной сверхъестественной силы, управляющей жизненными явлениями - «жизненной силы» (лат. vis vitalis ) («души», «энтелехии», «археи» и проч.). Теория витализма постулирует, что процессы в биологических организмах зависят от этой силы, и не могут быть объяснены с точки зрения физики, химии или биохимии .

Витализм развивался в масштабе цивилизационных эпох:

часто обнаруживается в наивных биологических теориях детей;
в восточных учениях - «ци » или «прана » (представление об энергетической структуре человека), в учении Гиппократа эти энергии назывались «гуморы»;
в аристотелевском классицизме сущность живого выносилась вне физического контекста в так называемые «энтелехии »;
в христианской, буддийской традициях сущность/исток жизни относили непосредственно к Абсолюту (см. Гегель и теоретическая биология);
у Ганса Дриша энтелехия получила интерпретацию в экспериментальных данных и имеет антимеханистическую направленность;

В результате накопления опытных данных химией и биологией витализм потерял свое значение. В настоящее время он относится к неакадемическим теориям.

Развитие

Виталистические воззрения уходят корнями в анимизм . Хотя они были общепринятыми, попытки создать правдоподобную научную модель начинаются с начале XVII в., когда было предположено, что материя существует в двух совершенно различных формах, отличающихся поведением по отношению к теплоте. Эти две формы были названы «органическая» и «неорганическая». Неорганическая материя может быть расплавлена и возвращена в первоначальное состояние, как только будет прекращено нагревание. Органические структуры «спекаются» при нагревании, переходя в новые формы, которые невозможно восстановить до прежнего состояния, просто прекратив нагревание. Велись споры, является ли причиной различий между этими двумя формами материи существование «жизненной силы», присутствующей только в «органической материи».

Теория о микробиологических причинах заболеваний, поддержанная изобретением микроскопа в XVI веке , уменьшила значение витализма в западной медицине, и роль органов в жизнедеятельности стала более понятной, уменьшая потребность в объяснениях феномена жизни посредством мистических «жизненных сил». Тем не менее, виталистические идеи все ещё считались необходимыми некоторыми учёными.

См. также

Примечания

Литература

Аристотель . О душе.
Г. Дриш . Витализм. Его история и система. 1915 // репринт 2007 URSS (Конспект «Витализма» Ганса Дриша)
Р. Шелдрейк . Новая наука о жизни. //«Рипол классик» М2005
Guenter Albrecht-Buehler . Cell Intelligence.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Витализм" в других словарях:

- (от лат. vita жизнь) биологическая и филос. концепция, согласно которой явления жизни обладают специфическим характером, в силу чего они радикально отличаются от физико химических явлений. Виталист приписывает активность живых организмов действию … Философская энциклопедия

- (от лат. vita жизнь). Учение, по которому все органические отправления приписываются действию жизненного начала, жизненной силы. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. ВИТАЛИЗМ [ … Словарь иностранных слов русского языка

- (от лат. vitalis жизненный), учение о качественном отличии живой природы от неживой, о принципиальной несводимости жизненных процессов к физико химическим законам неживой природы, о наличии в живых телах особых факторов, отсутствующих в неживых.… … Экологический словарь

витализм - а, м. vitalisme m. Учение о жизненной силе, согласно которому явления, происходящие в организме, являются действием особого жизненного начала, присущего живым телам и не подлежащего законам физики и химии. Павленков 1911. Витализм микробов.… … Исторический словарь галлицизмов русского языка

- (лат. vitalis живой, жизненный) (1) течение в биологии, отстаивающее наличие у представителей живого мира особых нематериальных факторов, определяющих специфичность этого мира и его качественное отличие от неживого. В. берет свое начало от… … История Философии: Энциклопедия

Так называется учение о жизненной силе, как особомпринципе или начале, управляющем явлениями, протекающими в живыхорганизмах. Виталистами же назывались приверженцы этого учения. Такимпризнанием воодушевляющего живые организмы духовного… … Энциклопедия Брокгауза и Ефрона

Витализм - (лат. vitalis – өмірлік, рухтандырғыш, тірі) – өмірді физика мен химия заңдарының тек іс әрекетімен ғана түсіндірмейтін, оны бірегей (уникальды) құбылыс деп қарайтын ілім, себебі тіріге ерекше материалдық емес элемент – жандандырушы, рухтандырушы … Философиялық терминдердің сөздігі

Витализм - Витализм ♦ Vitalisme Попытка объяснить жизнь самой жизнью (или принципом «жизненности»), иными словами, стремление отказаться от всякого объяснения жизни. Витализм противостоит материализму, который объясняет существование жизни… … Философский словарь Спонвиля

- (от латинского vitalis жизненный), течение в биологии, признающее наличие в организме нематериальной, непознаваемой силы (жизненная сила, душа, энтелехия и другие), управляющей жизненными явлениями и обеспечивающей целостность организма.… … Современная энциклопедия

- (от лат. vitalis жизненный) течение в биологии, признающее наличие в организмах нематериальной сверхъестественной силы (жизненная сила, душа, архей и др.), управляющей жизненными явлениями. Элементы витализма присутствовали в философии… … Большой Энциклопедический словарь

- (лат. vitalis живой, жизненный) течение в биологии, отстаивающее наличие у представителей живого мира особых нематериальных факторов, определяющих специфичность этого мира и его качественное отличие от неживого. В. берет свое начало от древнего… … Новейший философский словарь

лат. жизненный, животворный, живой) - совокупность идеалистических течений в биологии, объясняющих жизненные явления действием якобы присутствующего в организмах особого нематериального начала - «жизненной силы», «души», «энтелехии», в философии Аристотеля (384 - 322 до н. э.) - целеустремленность, целенаправленность как движущая сила; у некоторых виталистов особое нематериальное жизненное начало, творческая сила, якобы направляющая развитие организмов.

Отличное определение

Неполное определение ↓

ВИТАЛИЗМ

лат. vitalis - живой, жизненный) - (1) - течение в биологии, отстаивающее наличие у представителей живого мира особых нематериальных факторов, определяющих специфичность этого мира и его качественное отличие от неживого. В. берет свое начало от древнего анимизма. Элементы В. содержались в философском учении Платона о бессмертной душе, в мысли Аристотеля о наличии у живых организмов особых внутренних целевых причин. Наиболее полно система В. была изложена немецким эмбриологом Г.Дришем (конец 19 - начало 20 вв.). Методологической основой его В. явилась "машинная теория жизни". С позиций последней было трудно объяснить вскрытые факты регуляции процессов развития, способности отдельных клеток на самых ранних стадиях деления оплодотворенной яйцеклетки развиваться до полноценного организма, явлений регенерации и т.д.

Механистические представления о природе клеточных делений и взаимосвязи клеток в многоклеточном организме не позволяли объяснить сущность процессов регенерации и регуляторный характер процессов развития. Эти процессы составляли, по убеждению Дриша, сущность явлений жизни. Но эта сущность определяется, по Дришу, т. наз. "энтелехией", фактором, "заключающем в себе цель". Данный фактор, будучи нематериальным и действующим вне пространства и времени, создает пространственную организацию живого, определяет ее целесообразность. Существование в живом нематериальных и непознаваемых факторов, определяющих его качественное отличие от неживого, признавали и другие представители В. (И.Рейнке, Р.Франсэ и др.). Для В. характерна абсолютизация качественного своеобразия живого, отрицания роли химических и физических закономерностей в нем, негативное отношение к тем биологическим теориям и концепциям, которые дают материалистическое объяснение явлениям жизни. Например, Дриш активно выступал против эволюционной теории Дарвина, концепции наследственности Г.Менделя. (2) - концепция современной философии, преодолевающая традиционный комплекс представлений о смерти. Проект "нового" В. был реализован в работах французского мыслителя второй половины 20 в. Биша, определившего жизнь как "совокупность функций, оказывающих сопротивление смерти" и переставшего трактовать смерть как "неделимое мгновение". Тремя "важнейшими нововведениями" Биша в понимании проблем В. правомерно полагать следующие: "постулирование смерти как сущности, равнообъемной жизни; превращение смерти в глобальный результат совокупности частичных смертей; а главное, принятие в качестве модели "насильственной смерти" вместо "естественной смерти" (Делез). - Ср. с мыслью Фуко: "Биша релятивизировал идею смерти, сбросив ее с пьедестала того абсолюта, на котором она представала как событие неделимое, решающее и безвозвратное. Он "испарил" ее, распределив по жизни в виде смертей частичных, смертей по частям, постепенных и таких медленных, что "по ту сторону" они завершаются самой смертью. Однако же из этого факта он образовал одну из основополагающих структур медицинской мысли и медицинского восприятия; то, чему противостоит жизнь, и то, чему она подвергается; то, по отношению к чему она предстает как живое сопротивление, и, следовательно, жизнь; то, по отношению к чему она обнаруживается аналитическим образом, а, значит, является подлинной... На фоне такого мортализма и возникает витализм".

С сер. 19 в. витализм уступил свои позиции альтернативной мировоззренческой позиции в биологии- механицизму Согласно последнему, все биологические явления могут быть сведены к законам физики и химии, а сама биология есть прикладной раздел этих наук. Механицизм полностью отвергает телеологию, а целесообразные свойства живых организмов объясняет результатом естественного отбора. Этот подход, доминирующий в биологии и в настоящее время, основан на расчленении биологических систем на отдельные составные части, выяснении их структур и анализе биологических функций как причинно-следственных цепочек, в ходе которых структурные элементы переходят из одного более или менее устойчивого состояния в другое. Он оказался чрезвычайно плодотворным для выяснения деталей механизмов, реализующих разнообразные биологические функции. Однако механицизм не дает ответа на основной вопрос биологии о природе биологического формообразования как процесса осуществления наследственных задатков во времени и в пространстве. В кон. 19 в. витализм возродился в форме неовитализма, или «практического витализма». В основу его легли открытые виталистом Г. Дришем основные принципы эмбрионального развития - «судьба части есть функция ее положения в целом» и «принцип эквифинальности», в соответствии с которым развитие может приводить к одинаковым конечным биоформам, несмотря на резкие отклонения от нормального его хода. Отсюда следовало, что свойства целостной живой системы несводимы к сумме свойств ее частей, что живое «целое» обладает собственными специфическими свойствами, исчезающими при его расчленении. Такой взгляд на живые системы позволил поставить вопрос о природе целостности живых систем, о законах взаимодействия и взаимовлияния частей и целого. В поисках ответа на этот вопрос возникли новые системы постулатов (холизм, органицизм, системность), были сформулированы новые теории, доступные экспериментальной проверке. К ним следует отнести различные варианты теорий специфических биологических (когерентных) полей (А. Г. Гурвич, П. Вейсс, Р. Шелдрей, Ф. А. Попп). Холистическое и системное мировоззрение послужило основой для разработки принципов теоретической биологии (Э. Бауэр, К. Уоддингтон, Л. фон Берталанфи), современных теорий самоорганизации (И. Пригожин, М. Эйген), а также биосферной концепции (В. И. Вернадский, Дж. Лявлок). Авторы этих теорий относили себя к сторонникам или противникам витализма в зависимости от их отношения к проблеме телеологии.

Однако виталистическое мировоззрение чаще всего подвергали критике за то, что оно ставит живое вне сферы действия физических законов. Наиболее последовательные виталисты, напротив, утверждали, что физические законы (в самом широком смысле) могут рассматриваться как частные случаи биологических законов (А. А. Любищев). В. Д. Воейков

Отличное определение

Неполное определение ↓

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Витализм развивался в масштабе цивилизационных эпох:

часто обнаруживается в наивных биологических теориях детей ;
в восточных учениях - «ци » или «прана » (представление об энергетической структуре человека), в учении Гиппократа эти энергии назывались «гуморы»;
в аристотелевском классицизме сущность живого выносилась вне физического контекста в так называемые «энтелехии »;
в христианской, буддийской традициях сущность/исток жизни относили непосредственно к Абсолюту (см. );
у Ганса Дриша энтелехия получила интерпретацию в экспериментальных данных и имеет антимеханистическую направленность;

В результате накопления опытных данных химией и биологией, начиная с синтеза мочевины , витализм потерял своё значение. В настоящее время он относится к неакадемическим теориям и часто используется как пейоративный эпитет .

Развитие

Теория о микробиологических причинах заболеваний, поддержанная изобретением микроскопа в XVI веке , уменьшила значение витализма в западной медицине, и роль органов в жизнедеятельности стала более понятной, уменьшая потребность в объяснениях феномена жизни посредством мистических «жизненных сил». Тем не менее, некоторые учёные все ещё считали виталистические идеи необходимыми для полного описания природы.

Лепешинская О. Б. и «живое вещество»

См. также

Напишите отзыв о статье "Витализм"

Примечания

Литература

Аристотель . О душе.
Г. Дриш . Витализм. Его история и система. 1915 // репринт 2007 URSS ()
Р. Шелдрейк . Новая наука о жизни. //«Рипол классик» М2005
Guenter Albrecht-Buehler .

Отрывок, характеризующий Витализм

Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.

Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.