Значение заруцкий иван мартынович в краткой биографической энциклопедии. История России

Атаман донских казаков, сторонник Лжедимитрия II Тушинского.

Заруцкий был родом из Тарнополя; еще ребенком был взят в плен татарами; выросши, ушел на Дон и выбран был казаками в старшины.

В 1608 г. З. пришел в Орел к второму Лжедимитрию с 5000 донск. казаков и с самозванцем, выдававшим себя за сына царя Феодора.

Летом 1609 г. он спас Тушинский стан, остановив москвичей на р. Химке. Вместе с Лжедимитрием З. бежал из Тушина в Калугу.

Узнав о смерти самозванца, З. хотел оставить свой отряд, но казаки силою удержали его в Калуге.

В 1611 г. З. соединился с ополчением Ляпунова.

В звании боярина, полученном в Тушине, З. вместе с кн. Трубецким и Ляпуновым составил временное правительство 1611 г. и спорил за первенство с Ляпуновым.

После убиения Ляпунова З. тщетно пытался остановить ополчение кн. Пожарского на дороге из Переяславля в Москву.

С преданными ему казаками в 1612 г. З. двинулся в Коломну, где жила Марина с сыном, и, разгромив этот город и опустошив рязанские места, остановился в г. Михайлове.

Он с казаками доставил много хлопот земскому собору и правительству в начале царствования Михаила.

В начале 1613 г. казаки З. разграбили Епифань, Дедилов, Крапивну.

Отправленный против З. воевода кн. Одоевский нагнал его под Воронежем и бился с ним здесь два дня. После битвы З. с казаками ушел в Астрахань.

Возможность соединения З. с волжскими казаками очень пугала правительство.

На Дон и на Волгу летели увещания от царя, духовенства и собора всяких чинов людей; волжским казакам царь отправил даже дары. Отправлены была грамоты от царя и собора и к самому З., с обещанием полного помилования.

Между тем, кроме Астрахани, и гор. Терский стал на сторону З. Казаки объявили, что весною они пойдут на Самару и на Казань.

Но вскоре между астраханцами и казаками произошли ссоры; З. принужден был запереться в Кремле, между ним и горожанами начался бой (16.14). Терский гор. отложился от З., и терский стрелецкий голова Хохлов двинулся на Астрахань;

Заруцкий принужден был бежать на Волгу, где Хохлов нанес ему сильное поражение.

Между тем кн. Одоевский нагнал З. в Яике, и осажденные здесь казаки выдали З. с Мариною и сыном; в июне 1614 г. З. отправлен в Москву; здесь его посадили на кол. Ср. Соловьев, "История России" (т. 8, гл. IV-VIII; т. 9, гл. I); "А. Арх. эксп." т. 2 и 3; "Собр. гос. грам. и дог.", т. 2; "А. ист." т. II и III; "Сказ. соврем. о Дмитрии Самозванце"; "Русск. истор. библиот." (т. 13). Н. П.-С. {Брокгауз} Заруцкий, Иван Мартынович - казацк. атаман, деятель Смутн. времени, род., по преданию, в Тарнополе и ребенком попал в плен к татарам; выросши, он бежал к Донск. казакам, где выдвинулся благодаря своей удали, силе и предприимчивости.

В 1608 г. З. с 5 т. казаков явился в Тушино и предложил свои услуги Лжедимитрию П. Летом 1609 г. З. спас Тушино, остановив моск. войско на р. Химке. 25 авг. 1609 г. он вместе с Лжедимитрием II и Мариной бежал из Тушина в Калугу, будучи недоволен Жолкевским, не давшим ему глав. нач-вания над рус. войсками, присягнувшими Владиславу.

В Калуге З. вступил в связь с Мариной.

После умерщвления Лжедимитрия II З. хотел покинуть свой отряд, но казаки силой удержали его в Калуге.

В 1611 г. З. соединился с ополчением Ляпунова и нек-рое время, вместе с Ляпуновым и кн. Трубецким, составлял врем. правительство, получив звание боярина.

В убийстве Ляпунова З. играл видную, но еще недостаточно выясненную роль. Когда сформировалось народ. ополчение под начальством кн. Пожарского, двинувшееся в 1612 г. к Москве, З. тщетно пытался его остановить под Переяславлем.

Заподозренный в сношениях с польск. королем, З. бежал из-под Москвы в Коломну, где проживала под стражей Марина с сыном Иваном, разгромил этот город и перешел в г. Михайлов.

В начале 1613 г. З. разграбил Епифань, Крапивну и Дедилов, но, видя отпадение многих казаков, решил перебраться в Украину.

В авг. 1613 г. против З. был отправлен из Москвы кн. Одоевский с войском.

Хотя после 2-дн. боя под Воронежем Одоевскому не удалось разбить З., однако последний бежал в Астрахань, рассчитывая поднять против Москвы донских, терских, волжских и яицких казаков и ногайских татар и двинуться вверх по Волге на Самару и Казань.

В Астрахани, которой З. овладел при помощи ногайских татар зимой 1613 г., он казнил воеводу кн. Хворостинина и мн. др., не разбирая ни сана, ни пола, ни возраста, грабил бухар. и перс. купцов, выкрал из Троицкого монастыря серебр. паникадило, из которого сделал себе стремена, пытался вступить в сношения с перс. шахом Аббасом и рассылал грамоты от имени царя Димитрия Ивановича, царицы Марины и царевича Ивана. Выведенное из терпения бесчинствами З. население Астрахани, наконец, восстало против него, и он, запершись в кремле с 300 верными ему людьми, начал громить Астрахань из пушек. В ночь на 12 мая 1614 г., когда к Астрахани приблизился передов. отряд царск. войск (700 чел. под командой стрелец. головы Хохлова), З. бежал вверх по Волге, на Ногайск. сторону, 14 мая спустился вниз по Волге, на 3 стругах вышел в Касп. море, пробираясь на Яик (Урал). 24 июня царск. войска осадили Медвежий городок на Яике, где З. с Мариной и ее сыном находились как бы в плену у казач. атамана Уса. 25 июня казаки выдали З., который 6 июля был доставлен в Астрахань, оттуда в Москву, где был посажен на кол. {Воен. энц.} Заруцкий, Иван Мартынович казацкий атаман под Москвою, 1612-13 г. один из начальников земского ополчения против поляков, погубивший Ляпунова и хотевший править Россиею именем сына Марины Мнишек, с нею бежавший в Астрахань и там казненный 1614 г. {Половцов}

Был сторонником первого Лжедмитрия и вместе с ним прибыл в Москву, где, впрочем, не играл сначала заметной роли и вернулся на Дон. Оттуда после гибели Лжедмитрия в 1606 году явился к Ивану Болотникову и Лжепетру . Вместе с ними он стоял под Москвой, а затем оборонял Тулу от войск царя Василия Шуйского . Из Тулы Заруцкий отправился в Северские города отыскивать «царя Димитрия Ивановича», упорные слухи о чудесном спасении которого во время московского майского движения 1606 года держались на Руси. Осенью 1607 года Благодаря своевременному удалению из Тулы, вскоре после этого взятой Шуйским, Заруцкий избежал неминуемой гибели.

Тушинский лагерь

На первый план он ставил свои личные цели, а, по своему западнорусскому происхождению, имея некоторые связи с поляками, не прочь был иногда поближе сойтись с ними. Поэтому, когда «царь Димитрий Иванович» вынужден был в августе 1609 года бежать из Тушина в Калугу , Заруцкий обнаружил склонность примкнуть к сторонникам короля Сигизмунда и во время совещания многих влиятельных тушинцев с его послами согласился не признавать ни Шуйского, ни Лжедмитрия.

И даже тогда, когда громадное большинство донских казаков потянулось в Калугу к «царю Димитрию Ивановичу», бывший атаман не последовал за своими боевыми товарищами, а предпочёл отправиться в стан польского короля под Смоленск . Оттуда Заруцкий с войском гетмана Станислава Жолкеевского отправился походом на Москву. Впрочем, отношения между родовитым талантливым паном и выскочкой тушинским «боярином» не наладились.

Вследствие этого Заруцкий вернулся к Лжедмитрию в Калугу и верно служил ему до дня гибели того, то есть до декабря 1610 года. Смерть Лжедмитрия поставила перед его «боярином» вопрос: договориться ли с поляками, или действовать на свой страх. Сначала Заруцкий решается как будто на первое. По крайней мере в феврале 1611 года он ведёт переговоры с Яном Сапегой .

Первое ополчение

Тогда Заруцкий попытался найти другой способ удержаться у власти. Сначала, правильно оценив важное стратегическое и политическое значение Ярославля , тушинский «боярин» пытался овладеть этим городом. Потерпев неудачу в своём замысле, Заруцкий 2 марта 1612 года присягнул третьему Лжедимитрию , который ещё в декабре 1611 года прислал в подмосковные таборы своё посольство. Однако земское движение, направленное и против поляков и против казаков, всё более крепло в стране. Оно располагало большими материальными средствами и внушительной военной силой. Передовые отряды земского ополчения постепенно захватывали подступы к Москве, оттесняя и разбивая казаков, многие из которых, привлекаемые щедрым жалованьем, переходили под знамёна Пожарского. Тогда Заруцкий отправил в Ярославль просьбу о помощи против поляков и лицемерно выражал раскаянье в том, что присягал Лжедимитрию III. Но Пожарский ему не поверил. После этого Заруцкий и ближайшие его приверженцы отправили своих агентов в Ярославль. Те организовали, но неудачно, покушение на князя Пожарского: подосланные убийцы были схвачены и раскрыли все обстоятельства заговора. Пожарский простил второстепенных участников заговора и отправил их в подмосковные таборы изобличить своих подстрекателей. В таборах поднялось большое волнение, которое ещё более усилилось, когда обнаружилась новая интрига Заруцкого. Он вступил в переговоры с гетманом Яном Ходкевичем , шедшим на выручку сидевших в Москве поляков .

Заруцкий увидел, что положение его в лагере под Москвой сильно поколебалось. При этом к столице приближалось Второе ополчение. Тогда в августе 1612 года казацкий «боярин и воевода» с оставшейся ему верной значительной частью казаков («мало не с половиной войска») ушёл в Коломну , взяв с собой Марину Мнишек и её сына, который вполне мог быть использован как номинальный претендент на русский престол.

Из Коломны движение Заруцкого вскоре распространилось на Рязанщину. С 11 декабря 1612 г. резиденцией атамана был рязанский город Михайлов .

Заруцкий не принял решение февральского Земского собора 1613 года, на котором на царство был призван Михаил Фёдорович . Заруцкий, обладая влиянием на вдову бывшего правителя Лжедмитрия Марину Мнишек , лелеял надежду возглавить государство при альтернативном кандидате. Новая власть объявила Заруцкого врагом государства, на что он ответил разорением городов Епифань , Дедилов , Крапивна на территории Тульской области .

Для борьбы с казаками Заруцкого в Москве было сформировано войско под командованием воеводы Ивана Одоевского . Сподвижники Заруцкого начали колебаться. Ряд городов, которых ранее контролировал Заруцкий, присягнули избранному царю Михаилу.

Астраханский затвор

Атаман отступил к Воронежу . Здесь его настиг Одоевский и бился с ним два дня. После этого сражения Заруцкий переправился через Дон и к концу 1613 года достиг Астрахани . Заруцкий не терял присутствия духа. Есть известие, что он в это время обвенчался с Мариной Мнишек.

Возможность соединения Заруцкого с волжскими казаками пугала правительство. На Дон и на Волгу летели увещания от царя, духовенства и собора всяких чинов людей; волжским казакам царь отправил даже дары. Отправлены была грамоты от царя и собора и к самому Заруцкому, с обещанием полного помилования. Между тем, помимо Астрахани, Терский городок также стал на сторону Заруцкого. В то же время бывший атаман не терял надежды снова поднять вольное казачество, посылал «прелестные» грамоты на Дон, но не имел успеха. Получив государево «многое жалованье», донцы объявили, что они не начнут нового «воровства». Впрочем, среди этих казаков нашлось около 500-600 человек, которые прельстились затеваемым Заруцким походом на Самару и Казань и «добычей зипунов » во время этого предприятия.

Весной 1614 года Заруцкий принуждён был запереться в Астраханском кремле . К Астрахани из Москвы шли боярин Иван Одоевский, окольничий Семён Головин и дьяк Василий Июдин . Заруцкий не стал дожидаться высланной против него московской рати. Он испугался появления под Астраханью «казанца Василья Хохлова с ратными людьми », которых выслал против Заруцкого терский воевода П. В. Головин. Силы Заруцкого быстро таяли, и он в мае 1614 года с Мариной Мнишек и её сыном бежал на Яик , где и укрылся на Медвежьем острове , но был там после боя захвачен стрелецким головой Гордеем Пальчиковым и головой Севастьяном Онучиным , которые были отправлены Одоевским. 6 июля 1614 года Заруцкий был привезён в Астрахань, а оттуда вместе с Мариной Мнишек и её сыном был отправлен в Москву . «На Москве же тово Заруцково посадиша на кол , а Ворёнка повесиша, а Марина умре на Москве » (в тюрьме в 1614-м году).

Напишите отзыв о статье "Заруцкий, Иван Мартынович"

Литература

• Вернадский В. Н. Конец Заруцкого // Уч. зап. Ленинградского государственного педагогического института, 1939. - № 19.
• Долинин Н. П. Подмосковные полки (казацкие «таборы») в национально-освободительном движении 1611-1612 г. - Харьков, 1958.
• Бородин Леонид Царица Смуты. Историческая повесть.

Источники

• Васенко Пл. // Русский биографический словарь : В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896-1918.
• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Примечания

Отрывок, характеризующий Заруцкий, Иван Мартынович

А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее. Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.
Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее, эту страшную ее ».

В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
Однажды в Москве, в присутствии княжны Марьи (ей казалось, что отец нарочно при ней это сделал), старый князь поцеловал у m lle Bourienne руку и, притянув ее к себе, обнял лаская. Княжна Марья вспыхнула и выбежала из комнаты. Через несколько минут m lle Bourienne вошла к княжне Марье, улыбаясь и что то весело рассказывая своим приятным голосом. Княжна Марья поспешно отерла слезы, решительными шагами подошла к Bourienne и, видимо сама того не зная, с гневной поспешностью и взрывами голоса, начала кричать на француженку: «Это гадко, низко, бесчеловечно пользоваться слабостью…» Она не договорила. «Уйдите вон из моей комнаты», прокричала она и зарыдала.
На другой день князь ни слова не сказал своей дочери; но она заметила, что за обедом он приказал подавать кушанье, начиная с m lle Bourienne. В конце обеда, когда буфетчик, по прежней привычке, опять подал кофе, начиная с княжны, князь вдруг пришел в бешенство, бросил костылем в Филиппа и тотчас же сделал распоряжение об отдаче его в солдаты. «Не слышат… два раза сказал!… не слышат!»
«Она – первый человек в этом доме; она – мой лучший друг, – кричал князь. – И ежели ты позволишь себе, – закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, – еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у ней прощенья!»
Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.

В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.

Иван Мартынович Заруцкий - донской атаман, деятельная фигура смутного времени России начала XVII века, политический авантюрист. Родом он из западной Руси, из Тарнополя, в детстве был в татарском плену, откуда бежал на Дон, где был выбран атаманом верхнедонской голытьбы. Это были места, входящие в нынешнюю Волгоградскую область. Заруцкий - противоречивая фигура, его главной задачей были личные интересы в политике. Ловкий статный красавец, жестокий и лукавый, Заруцкий верил в «чудесное спасение» царевича Дмитрия, сына Ивана Грозного. Он примкнул к Л жедмитрию -п ер -вому, но после его смерти, заведомо зная об обмане, он примкнул и к Лжед митрию – второ му - «тушинскому вору», приведя к нему с Дона в 1608 году пять тысяч донских казаков.

Заруцкий стал любимцем вора, получил у него боярство и стал атаманом всех казачьих войск, которые отчаянно сражались с русскими отрядами, защищая его в осаде в Тушино. Польская кровь, видно, говорила в нем, ведь он сносился и с польским королем Сигизмундом.

Епископ Гермоген призывал к созданию ополчения против поляков, и это первое ополчение возглавил думный дворянин Прокопий Ляпунов. Заруцкий хотя и вошел в ополчение, однако при первой же стычке с Ляпуновым подстрекал своих казаков к его убийству, и тот был убит. Заруцкий задумал посадить на русский трон «воренка», то есть сына Марины Мнишек от Лжедмитрия-первого, чтобы стать фактическим правителем Руси. Но второе народное ополчение Минина и Пожарского одолело поляков. Когда на выручку им шли к Москве отряды пана Ходкевича, Заруцкий вступил с ним в переговоры. Это обнаружилось, и Заруцкий вместе с Мариной Мнишек и верными ему казаками бежал в Коломну.

В феврале 1613 года русским царем был выбран Михаил Романов. Его правительство деятельно взялось за искоренение смуты в российском государстве, а Заруцкий доставлял новому правительству особенно много хлопот. Князь Одоевский сразился с Заруцким, тот бежал в Астрахань. Здесь он обвенчался с Мариной Мнишек. Но Заруцкий не унимался в своем стремлении к русскому трону. Он пытался создать союз против русского царя из казаков совместно с Персией, рассылая гонцов с «прелестными» письмами. Но эти призывы успеха не имели. Однако более полутысячи донских казаков поддерживали Заруцкого.

Астраханцам уже надоели бесчисленные грабежи пришлых гостей. И когда князь Одоевский вступил в Астрахань, Заруцкий был вынужден бежать вместе с Мариной Мнишек на Яик. Там их настигли стрельцы, а выдали властям свои же казаки. С величайшей тайной 27 мая 1614 года их привезли в Царицын, а оттуда в Москву. Там в августе 1614 года Заруцкий был посажен на кол. Печальна и судьба претендентки на русский престол шляхетки-авантюристки Марины Мнишек.

В издательстве «Роман-газета» вышла книга JL Бородина «Царица смуты», повествующая об астраханском периоде скитаний Заруцкого.

ЗАРУЦКИЙ ИВАН МАРТЫНОВИЧ - дон-ской ата-ман, во-енный и по-ли-тический дея-тель эпо-хи Смут-но-го вре-ме-ни.

По од-ной (бо-лее пред-поч-ти-тель-ной) вер-сии, про-ис-хо-дил из ме-щан г. Тар-но-поль, был уве-дён в плен в Крым-ское хан-ст-во в дет-ст-ве, позд-нее бе-жал к ка-за-кам на Дон. По дру-гой - яв-лял-ся сы-ном «вы-ез-же-го за-ху-да-ло-го лит-ви-на», жив-ше-го в Мо-ск-ве, позд-нее ока-зал-ся на До-ну.

В ка-че-ст-ве од-но-го из ата-ма-нов дон-ских ка-за-ков при-нял уча-стие в во-енных дей-ст-ви-ях 1604-1605 годов на сто-ро-не Лже-дмит-рия I . Личные качества Заруцкого (ум, ре-ши-тель-ность, не-сом-нен-ные ор-га-ни-за-тор-ский и во-енный та-лан-ты) ра-но сде-ла-ли его од-ним из ли-де-ров воль-ных ка-за-ков на основной тер-ри-то-рии Русского государства. Уча-ст-ник Бо-лот-ни-ко-ва вос-ста-ния 1606-1607 годов, в хо-де ко-то-ро-го ко-ман-до-вал ста-ни-ца-ми дон-ских ка-за-ков при бло-ка-де Мо-ск-вы (ко-нец октября - на-ча-ло декабря 1606) и в осад-ное си-де-ние пов-стан-цев в Ка-лу-ге (декабрь 1606 - май 1607). В мае или на-ча-ле ию-ня 1607 года Заруцкий был по-слан И.И. Бо-лот-ни-ко-вым в Речь По-спо-ли-ту на по-ис-ки «ца-ря Ди-мит-рия Ива-но-ви-ча», од-на-ко вме-сто это-го при-нял ак-тив-ное уча-стие в под-го-тов-ке пуб-лич-но-го «яв-ле-ния» 10(20) июля 1607 года на-се-ле-нию г. Ста-ро-дуб «чу-дес-но спас-ше-го-ся ца-ря» (Лже-дмит-рия II). За-нял од-но из пер-вых мест в его ок-ру-же-нии и был сра-зу по-жа-ло-ван в боя-ре. Уча-ст-во-вал в во-енных дей-ст-ви-ях во вре-мя по-хо-да сил Лже-дмит-рия II к Ту-ле и их от-сту-п-ле-ния по-сле ка-пи-ту-ля-ции бо-лот-ни-ков-цев, позд-нее при-вёл под-кре-п-ле-ния с До-на (в его пол-ку вес-ной 1608 года на-счи-ты-ва-лось до 4-5 тысяч человек, главным образом ка-за-ков). Со-хра-нил своё по-ло-же-ние и по-сле при-хо-да но-вых боль-ших от-ря-дов поль-ско-ли-товских на-ём-ни-ков в хо-де ин-тер-вен-ции Ре-чи По-спо-ли-той на-ча-ла XVII века, су-мев до-го-во-рить-ся в апреле 1608 года с гет-ма-ном князем Р. Ру-жин-ским. Влия-ние Заруцкого в Ту-ши-не (по-сте-пен-но умень-шав-шее-ся) ба-зи-ро-ва-лось как на лич-ных ка-че-ст-вах, так и на чис-лен-но-сти его от-ря-дов (в раз-ное вре-мя ко-ле-ба-лась от 3,5-4 до 5 тысяч человек, по пре-иму-ще-ст-ву ка-за-ков). Уча-ст-во-вал в Бол-хов-ском сра-же-нии 30 апреля (10 мая) - 1(11) мая 1608 года, по-хо-де на Мо-ск-ву, ма-нёв-рах и бо-ях в её ок-ре-ст-но-стях, уст-рой-ст-ве Ту-шин-ско-го ла-ге-ря. В сра-же-нии на Хо-дын-ке 25 июня (5 июля) 1608 года ко-ман-до-вал от-ря-да-ми ка-за-ков и слу-жи-лых та-тар. В ию-не 1608 - декабре 1609 годов вхо-дил в со-став Ближ-ней ду-мы Лже-дмит-рия II , воз-глав-лял но-вый, спе-ци-аль-но соз-дан-ный Ка-за-чий при-каз, фак-ти-че-ски руководил ор-га-ни-за-цией сто-ро-же-вой служ-бы и сбором ин-фор-ма-ции.

По-сле бег-ст-ва са-мо-зван-ца в Ка-лу-гу Заруцкий в январе - на-ча-ле феврале 1610 года пре-пят-ство-вал ухо-ду дон-ских ка-за-ков к Лже-дмит-рию II, в мае он лич-но на ау-ди-ен-ции при-сяг-нул польскому ко-ро-лю Си-гиз-мун-ду III. Уча-ст-во-вал со сво-им от-ря-дом в по-хо-де войск гет-ма-на С. Жол-кев-ско-го на Мо-ск-ву. 24 ию-ля (3 августа) 1610 года Заруцкий в со-ста-ве войск Жол-кев-ско-го ока-зал-ся под Мо-ск-вой, од-на-ко по-сле то-го, как гет-ман пред-по-чёл ему в ка-че-ст-ве ко-ман-дую-ще-го русскими вой-ска-ми И.М. Сал-ты-ко-ва, вновь пе-ре-шёл 7(17) августа на сто-ро-ну Лже-дмит-рия II. В ночь на 27 августа (6 сентября) 1610 года он с от-ря-дом со-про-во-ж-дал са-мо-зван-ца и М. Мни-шек во вре-мя их бег-ст-ва в Ка-лу-гу из Ни-ко-ло-Уг-реш-ско-го монастыря. В день убий-ст-ва Лже-дмит-рия II 11(21) декабря 1610 года Заруцкий на-хо-дил-ся в Ка-лу-ге, при-ни-мал уча-стие в вол-не-ни-ях го-ро-жан. В первой половине января 1611 года ушёл с ка-за-ка-ми в Ту-лу (на-зна-че-ние ту-да по-лу-чил, воз-мож-но, ещё от Лже-дмит-рия II).

В январе - феврале 1611 года уча-ст-во-вал в пе-ре-пис-ке го-ро-дов и под-го-тов-ке по-хо-да Пер-во-го опол-че-ния 1611 года на Мо-ск-ву с це-лью её ос-во-бо-ж-де-ния из-под вла-сти поль-ско-ли-товского гар-ни-зо-на и «Се-ми-бо-яр-щи-ны». Во-шёл в со-став «ко-мис-сии бо-яр» (на-ря-ду с Д.Т. Тру-бец-ким и П.П. Ля-пу-но-вым), соз-дан-ной зем-ским пра-ви-тель-ст-вом. Воз-мож-но, уча-ст-во-вал в под-го-тов-ке рас-пра-вы над П.П. Ля-пу-но-вым, хо-тя и не при-сут-ст-во-вал на ка-зачь-ем кру-гу 22 июля (1 августа) 1611 года. По-сле ги-бе-ли Ля-пу-но-ва влия-ние Заруцкого на управ-ле-ние Пер-вым опол-че-ни-ем зна-чительно вы-рос-ло. В мар-те 1612 года вме-сте с Тру-бец-ким ор-га-ни-зо-вал при-ся-гу Пер-во-го опол-че-ния Лже-дмит-рию III («Псков-ско-му во-ру»); позд-нее Заруцкий и Тру-бец-кой ут-вер-жда-ли, что «це-ло-ва-ли крест си-лою».

К кон-цу вес-ны 1612 года Заруцкий по-те-рял конт-роль прак-ти-че-ски над все-ми ре-гио-на-ми По-вол-жья, се-ве-ром, цен-тром, а от-час-ти и югом стра-ны. По-след-ней по-пыт-кой пе-ре-ло-мить си-туа-цию ста-ли ор-га-ни-зо-ван-ные им (со-глас-но ле-то-пис-ным из-вес-ти-ям) по-ся-га-тель-ст-ва на жизнь князя Д.М. По-жар-ско-го - от-рав-ле-ние (по-след-ст-вия ко-то-ро-го ста-ли ска-зы-вать-ся на здо-ро-вье пол-ко-вод-ца спус-тя несколько лет) и не-удав-шее-ся по-ку-ше-ние. В по-след-ние ме-ся-цы пре-бы-ва-ния в та-бо-рах под Мо-ск-вой Заруцкий ак-ти-ви-зи-ро-вал кон-так-ты с Но-гай-ской Ор-дой и ус-та-но-вил связь с гет-ма-ном Я.К. Ход-ке-ви-чем (что вско-ре бы-ло пуб-лич-но ра-зо-бла-че-но и вы-зва-ло рез-кое осу-ж-де-ние да-же сре-ди многих ка-за-ков). При при-бли-же-нии аван-гар-да Вто-ро-го опол-че-ния 1611-1612 годов к Мо-ск-ве Заруцкий 28 июля (7 августа) 1612 года по-ки-нул ла-герь, уве-дя с со-бой до 2,5-3 тысяч человек. Ог-ра-бив Ко-лом-ну и за-хва-тив с со-бой М. Мни-шек и её сы-на Ива-на Во-рён-ка, Заруцкий по-пы-тал-ся за-хва-тить Пе-ре-яс-лавль-Ря-зан-ский, но от-ря-ды вое-вод М.А. Вель-я-ми-но-ва и М.М. Бу-тур-ли-на не до-пус-ти-ли его в го-род, а за-тем на-нес-ли по-ра-же-ние. По-пыт-ка Заруцкого вос-ста-но-вить ан-ти-пра-ви-тельственную коа-ли-цию на ба-зе всех во-ен-но-слу-жи-лых групп не уда-лась. Из-бра-ние ца-рём Ми-хаи-ла Фё-до-ро-ви-ча (Ро-ма-но-ва) 21 февраля (3 марта) 1613 года, при-не-се-ние ему при-ся-ги в го-ро-дах, в том числе ря-зан-ских, но-вые по-ра-же-ния от от-ря-дов Вель-я-ми-но-ва вы-ну-ди-ли Заруцкого к даль-ней-ше-му от-ступ-ле-нию на юг по мар-шру-ту Кра-пив-на - Чернь - Епи-фань - Лив-ны (с раз-граб-ле-ни-ем за-хва-чен-ных го-ро-дов), а за-тем че-рез Ле-бе-дянь к Во-ро-не-жу. Хо-тя к вес-не 1613 года Заруцкий по-пол-нил свои вой-ска, зна-чительная часть ка-за-ков (до 3 тысяч человек) пе-ре-ш-ла от не-го на цар-скую служ-бу ещё до ре-шительного сра-же-ния под Во-ро-не-жем (29-30 июня (9-10 июля) и 2-3(12-13) июля 1613 года), за-вер-шив-ше-го-ся пол-ным по-ра-же-ни-ем Заруцкого. Од-на-ко ему в со-про-вож-де-нии нескольких со-тен ка-за-ков вме-сте с М. Мни-шек и её сы-ном уда-лось пе-ре-пра-вить-ся че-рез Дон и дви-нуть-ся в сто-ро-ну Ас-тра-ха-ни.

В Ас-т-ра-ха-ни Заруцкий су-мел най-ти под-держ-ку у волж-ских и от-час-ти яиц-ких ка-за-ков. Зи-мой 1613/14 года он фак-ти-че-ски за-хва-тил власть в го-ро-де, каз-нив вое-во-ду князя И.Д. Хво-ро-сти-ни-на, а так-же не-ко-то-рых при-каз-ных лю-дей и куп-цов. По-сле это-го он на-чал го-то-вить по-ход в центр стра-ны. В ка-че-ст-ве основной во-ен-ной си-лы он со-би-рал-ся ис-поль-зо-вать но-гай-цев, а так-же волж-ских ка-за-ков, стрель-цов и других слу-жи-лых лю-дей из Ас-т-ра-ха-ни. Па-рал-лель-но Заруцкий пы-тал-ся ус-та-но-вить ди-пло-ма-тические свя-зи с ша-хом Аб-ба-сом I, что-бы в слу-чае не-об-хо-ди-мо-сти по-лу-чить по-мощь и убе-жи-ще.

В се-ре-ди-не мар-та 1614 года дон-ским, волж-ским ка-за-кам, жи-те-лям Ас-т-ра-ха-ни (а так-же са-мо-му Заруцкому) от име-ни Ос-вя-щён-но-го со-бо-ра, свет-ских чи-нов зем-ско-го со-бо-ра бы-ли на-прав-ле-ны около 20 гра-мот с при-зы-ва-ми пре-кра-тить «роз-ли-тие хри-сть-ян-ской кро-ви», не ока-зы-вать по-мощь Заруцкому и при-нес-ти при-ся-гу на имя но-во-го ца-ря. В ре-зуль-та-те поч-ти все но-гай-цы ук-ло-ни-лись от уча-стия в пла-ни-ро-вав-шем-ся Заруцким по-хо-де. На-си-лия ка-за-ков при-ве-ли в апреле 1614 года к вос-ста-нию го-ро-жан в Ас-т-ра-ха-ни, в хо-де ко-то-ро-го от-ряд стрель-цов, по-слан-ный вое-во-дой Тер-ско-го го-род-ка П.П. Мень-шим Го-ло-ви-ным, вы-ну-дил Заруцкого к бег-ст-ву. В ночь на 12(22) мая 1614 года Заруцкий по-ки-нул Ас-т-ра-хань вме-сте с М. Мни-шек, её сы-ном, за-лож-ни-ка-ми и ка-за-ка-ми. 14(24) мая во вре-мя по-пыт-ки про-рвать-ся к мо-рю Заруцкий по-тер-пел по-ра-же-ние от стрель-цов Го-ло-ви-на, ас-т-ра-хан-ских стрель-цов и го-ро-жан, по-сле че-го ушёл на Яик, где на Мед-вежь-ем ост-ро-ве его 24 июня (4 июля) 1614 года на-стиг-ли пра-ви-тельственные от-ря-ды, по-слан-ные боя-ри-ном князем И.Н. Одо-ев-ским. За-ко-ван-ных в «же-ле-за» Заруцкого, М. Мни-шек и её сы-на Ива-на Во-рён-ка дос-та-ви-ли в Мо-ск-ву к осе-ни 1614 года. Вско-ре по-сле 12(22) ноября 1614 года Заруцкий был каз-нён (по од-ним дан-ным, по-са-жен на кол, по дру-гим - ко-ле-со-ван).

На про-тя-же-нии Смут-но-го вре-ме-ни фи-гу-ра Заруцкого оли-цет-во-ря-ла различные со-ци-аль-но-по-ли-тические си-лы: воль-ное ка-за-че-ст-во (1604-1605), ка-за-чью эли-ту сов-ме-ст-но с другими ан-ти-пра-ви-тельственными си-ла-ми (1606-1607), эту же эли-ту как со-став-ную часть вла-ст-ных струк-тур (1608-1610), её уча-стие в дви-же-нии про-тив ин-тер-вен-ции Ре-чи По-спо-ли-той в на-ча-ле XVII века (1611), нем-но-го-численные си-лы, пред-при-няв-шие по-пыт-ку ре-став-ра-ции ан-ти-пра-ви-тельственной коа-ли-ции (1612-1614). Уни-каль-ная (да-же по мер-кам Ту-шин-ско-го ла-ге-ря) карь-е-ра Заруцкого объ-яс-ня-лась ог-ром-ным че-сто-лю-би-ем и уме-ни-ем при-ни-мать не-стан-дарт-ные ре-ше-ния, од-на-ко стрем-ле-ние лю-бой це-ной со-хра-нить по-зи-ции од-но-го из пер-вых лиц в го-су-дар-ст-ве (в том числе пу-тём от-ка-за от собственной по-ли-тической про-грам-мы), а так-же ра-сту-щее со-ци-аль-ное и по-ли-тическое рас-слое-ние ка-за-че-ст-ва пред-оп-ре-де-ли-ли ко-нец его карь-е-ры.

Вместе с ними он стоял под Москвой, а затем оборонял Тулу от войск царя Василия Шуйского . Из Тулы Заруцкий отправился в Северские города отыскивать «царя Димитрия Ивановича», упорные слухи о чудесном спасении которого во время московского майского движения 1606 года держались на Руси. Осенью 1607 года Благодаря своевременному удалению из Тулы, вскоре после этого взятой Шуйским, Заруцкий избежал неминуемой гибели.

Тушинский лагерь

На первый план он ставил свои личные цели, а, по своему западнорусскому происхождению, имея некоторые связи с поляками, не прочь был иногда поближе сойтись с ними. Поэтому, когда «царь Димитрий Иванович» вынужден был в январе 1610 года бежать из Тушина в Калугу , Заруцкий обнаружил склонность примкнуть к сторонникам короля Сигизмунда и во время совещания многих влиятельных тушинцев с его послами согласился не признавать ни Шуйского, ни Лжедмитрия.

И даже тогда, когда громадное большинство донских казаков потянулось в Калугу к «царю Димитрию Ивановичу», бывший атаман не последовал за своими боевыми товарищами, а предпочёл отправиться в стан польского короля под Смоленск . Оттуда Заруцкий с войском гетмана Станислава Жолкеевского отправился походом на Москву. Впрочем, отношения между родовитым талантливым паном и выскочкой тушинским «боярином» не наладились.

Вследствие этого Заруцкий вернулся к Лжедмитрию в Калугу и верно служил ему до дня гибели того, то есть до декабря 1610 года. Смерть Лжедмитрия поставила перед его «боярином» вопрос: договориться ли с поляками, или действовать на свой страх. Сначала Заруцкий решается как будто на первое. По крайней мере в феврале 1611 года он ведёт переговоры с Яном Сапегой .

Первое ополчение

Тогда Заруцкий попытался найти другой способ удержаться у власти. Сначала, правильно оценив важное стратегическое и политическое значение Ярославля , тушинский «боярин» пытался овладеть этим городом. Потерпев неудачу в своём замысле, Заруцкий 2 марта 1612 года присягнул третьему Лжедимитрию , который ещё в декабре 1611 года прислал в подмосковные таборы свое посольство. Однако земское движение, направленное и против поляков и против казаков, всё более крепло в стране. Оно располагало большими материальными средствами и внушительной военной силой. Передовые отряды земского ополчения постепенно захватывали подступы к Москве, оттесняя и разбивая казаков, многие из которых, привлекаемые щедрым жалованьем, переходили под знамёна Пожарского. Тогда Заруцкий отправил в Ярославль просьбу о помощи против поляков и лицемерно выражал раскаянье в том, что присягал Лжедимитрию III. Но Пожарский ему не поверил. После этого Заруцкий и ближайшие его приверженцы отправили своих агентов в Ярославль. Те организовали, но неудачно, покушение на князя Пожарского: подосланные убийцы были схвачены и раскрыли все обстоятельства заговора. Пожарский простил второстепенных участников заговора и отправил их в подмосковные таборы изобличить своих подстрекателей. В таборах поднялось большое волнение, которое ещё более усилилось, когда обнаружилась новая интрига Заруцкого. Он вступил в переговоры с гетманом Яном Ходкевичем , шедшим на выручку сидевших в Москве поляков .

Заруцкий увидел, что положение его в лагере под Москвой сильно поколебалось. При этом к столице приближалось Второе ополчение. Тогда в августе 1612 года казацкий «боярин и воевода» с оставшейся ему верной значительной частью казаков («мало не с половиной войска») ушёл в Коломну , прихватив с собой Марину Мнишек и её сына, который вполне мог быть использован как номинальный претендент на русский престол.

Из Коломны движение Заруцкого вскоре распространилось на Рязанщину. С 11 декабря 1612 г. резиденцией атамана был рязанский город Михайлов .

Заруцкий не принял решение февральского Земского собора 1613 года, на котором на царство был призван Михаил Фёдорович . Заруцкий, обладая влиянием на вдову бывшего правителя Лжедмитрия Марию Мнишек, лелеял надежду возглавить государство при альтернативном кандидате. Новая власть объявила Заруцкого врагом государства, на что он ответил разорением городов Епифань , Дедилов , Крапивну на территории Тульской области .

Для борьбы с казаками Заруцкого в Москве было сформировано войско под командованием воеводы Ивана Одоевского . Сподвижники Заруцкого начали колебаться. Ряд городов, которых ранее контролировал Заруцкий, присягнули избранному царю Михаилу.